В 97-м у меня была весьма насыщенная жизнь: я работал с художниками из Чехословакии и человек 10 одновременно приехали в Душанбе. Была большая проблема всех разместить в гостинице, но после всяких ухищрений, наконец-то удалось. В это время там расположились две съемочные группы: одна из фильма "Случай в аэропорту", а вторая приехала снимать дипломный фильм палестинца-выпускника ВГИКа. Я каждый день бывал в гостинице и, естественно, перезнакомился со всеми. Особенно подружились мы с Борисом Горбуновым - директором фильма из второй группы. Он как-то для очередных съемок где-то в колхозе взял стадо из 15-20 баранов, которые чего-то объелись, их вспучило и несколько даже сдохло, скандал был огромный, но сейчас я не о том.
Этот самый Борька умел общаться с кем угодно и все его обожали безумно. Как-то даже, зайдя к нему в номер, застал такую картину: лежит Борька на кровати, а дежурная по этажу чем-то смазывает ему обгорелую спину. На мой вопрос, как ему это удается, он отвечал, что рассказывает работницам гостиницы кто из артистов на ком женат, кто с кем развелся и т.д. (не было тогда желтой прессы).
Когда немного погодя приехали еще четверо, мы пошли прямо к директору и получили от него категорический отказ в размещении. Пока мы сидели в баре и размышляли, куда людей определить, зашел туда Борис и, узнав причину нашей озабоченности, куда-то пошел. Минут через 10 пришла дежурная по гостинице и всех расселили. Вот она "волшебная сила искусства"!

Раз уж я вспомнил о Горбунове, то сразу расскажу еще пару историй, связанных с ним.
Как-то перед Новым годом (то ли 88, то ли 89-м) Борис приехал в очередной раз в Душанбе, правда, в этот раз просто потусоваться и отдохнуть. Привез с собой троих ребят из группы "Крематорий", у которых он был в то время коммерческим директором и менеджером по гастрольной деятельности. Остановились они у нас дома. Надо ли говорить, что с работы на несколько дней мне пришлось отпроситься - возлияниям и развлечениям несть числа, до дела ли тут. Собирались мы даже устроить небольшой акустический концерт для своих (человек на 250-300), но так и не получилось - перед новогодними праздниками выбить приличный зал - задача, практически, нереальная.
А второй случай произошел в Москве. Борька очень любил много и вкусно поесть, сам готовил прекрасно и делал это с большим удовольствием. Я был по каким-то делам в Первопрестольной, звонит Борька и приглашает вечером устроить трапезу у него. Приезжаю, у Борьки гость - Витя. Я сначала как-то на него и внимания особенного не обратил - мало ли в Душанбе корейцев. Посидели, выпили, да так интересно этот Витя рассказывал про Гребня, Нау, Шевчука, что я на всякий случай даже фамилию его запомнил. А сами песни Цоя я впервые услышал где-то через полгода.